Что такое интересы ребенка? Как их определяют и учитывают, в том числе органы опеки и попечительства? Об этом мы говорим с Еленой Альшанской, руководителем БФ «Волонтеры в помощь детям-сиротам»
Что такое «интересы детей»
Словосочетание «интересы детей», хоть и звучит понятно, по смыслу довольно широкое. Недавние тому подтверждения - изъятие десяти детей в Зеленграде, угроза забрать детей у родителей-должников в Татарстане. Как и кем определяются интересы детей в каждом конкретном случае?
В российском законодательстве понятие «интересы ребенка» не определено. При этом оно активно используется и употребляется, например, в том же законе об опеке и попечительстве.
Есть определения, данные Верховным судом или существующие на уровне регионального законодательства, но тоже с широкой и неконкретной трактовкой, например: «интересы ребенка - это условия, необходимые для его полноценного психического, физического и духовного развития». Что это за условия - совершенно непонятно.
Интересы ребенка сегодня действительно часто воспринимаются как обеспечение физиологических и материальных потребностей - это видно по практике применения словосочетания или по условиям, в которых оно обычно используется. Ребенок - это объект, нуждающийся в хороших условиях для проживания, нуждающийся в полноценном питании.
Чаще всего во внимание не принимается то, что связано с отношениями ребенка, его чувствами, психикой. И понятно, почему - это сложнее определить, это эфемерные вещи. Но они должны быть определены, хотя бы с базовыми потребностями ребенка нужно разобраться.
Каждый из нас понимает: живому человеку его чувства, его психологическое состояние, отношения с другими людьми, не менее важны, а зачастую важнее, чем условия проживания. Человек, живущий в бедности и скудно питающийся, но в условиях любви, принятия и свободы, чувствует себя намного лучше лишенного привязанностей и любви, никому не нужного человека, живущего в достатке и идеальной чистоте.
Главные потребности ребенка не связаны с материальной стороной существования - они лежат в плоскости отношений, принятия, привязанности.
Ребенок, лишенный близких отношений со значимым взрослым, не сможет воспринять никакие хорошие материальные условия из-за перманентного стресса и тяжелого угнетенного состояния.
Взрослому тоже плохо быть одному. Одинокий человек вызывает у нас жалость. Но если для взрослого - это просто грустная история, то для ребенка эта история - жизненно важная. Это основа, на которой он растет и развивается как личность. Поэтому семья, где любят ребенка, где заботятся о ребенке, является его первичным интересом.
Конечно, в жизни все не идеально и бывает по-разному. Не всегда о ребенке заботятся в семье. Значимым взрослым для него может быть соседка, например, учитель, друг семьи. Взрослый, проявляющий адекватную заботу о ребенке, - это и есть то первое, что необходимо. Иногда у родителей это не получается, потому что они не умеют, не имели такого опыта сами. Это часто случается у воспитанников сиротских учреждений. Тогда надо помочь, поддержать, научить, а не выдергивать ребенка из семьи.
Но понимания этого у государственных органов, уполномоченных на работу с семьей, детьми, у нас нет. При этом везде написано, что все решения нужно принимать в интересах ребенка. Получается, что эти интересы остаются на усмотрение конкретного сотрудника, который что под этими интересами понимает, то и защищает.
Где учат на сотрудников опеки
- Неужели сотрудники опеки не проходят обучение перед тем, как встать на занимаемые должности?
В государственных вузах нет такой специальности - «сотрудник опеки», нет утвержденной образовательной программы. Сотрудник органов опеки - это человек, который изучил свои должностные обязанности и законодательство по семейному вопросу, и все.
Иногда - это зависит от региона, от самой опеки, от конкретного сотрудника - для них организуют курсы повышения квалификации, которые призваны не только дать понятие о том, что нового приняли в законодательстве, но действительно ознакомить с тем, как нужно работать с семьями, о психологической стороне такой работы. Но часто этому не уделяется никакого внимания. Получается, что люди, которые работают в опеке, не всегда обучены, не всегда подготовлены, не получили нигде специальных знаний для того, чтобы решать сложную задачу: принимать решение о жизни семей - детей и их родителей.
С прошлого года у нас действуют новые профессиональные стандарты сотрудника органов опеки: требования и описание того, какими знаниями, какой квалификацией сотрудник органов опеки должен обладать. Но из-за того, что нет программы подготовки и понимания, где эти знания сотрудник опеки может получить, этот профстандарт - пока чисто формальный документ.
К тому же, в профстандарте какие-то вещи просто названы, а содержательного объяснения нет. Даже если по ним сейчас в регионах и проводят аттестацию, организуют курсы, то содержанием эти вещи сотрудники опеки наполняют сами.
Уровень подготовки там, где она есть, к сожалению, везде разный. Мы иногда наблюдаем, что сотрудники опеки не владеют базовыми навыками. Например, никто не обсуждает с ними ценностные, этические вещи, не говорит о необходимости уважения к человеку, к которому ты входишь в дом. Неважно, в какой ситуации ты в дом вошел, неважно, какие у тебя подозрения, - часто общение строится сотрудником опеки настолько ужасающе, настолько унизительно по отношению к родителям, нелицеприятно и не по-человечески, что понятно, что людей нужно учить тому, что вообще-то так делать нельзя.
Кроме того, мы с коллегами и единомышленниками собираемся разработать инструкцию для работы с семьей, когда есть жалобы на плохое обращение с детьми или подозрения в этом. Чтобы не происходило того, что мы наблюдаем в Зеленограде, чтобы интересы детей как раз учитывались и правильно понимались.
- А в штате опеки есть психолог?
Нет, его наличие не обязательно. Психологи есть в службах, которые занимаются подготовкой приемных семей к принятию ребенка.
Интересы ребенка должны учитываться при устройстве его в новую семью, правильно? Но сейчас, по факту, семья выбирает себе ребенка, на него никто особо внимания не обращает. Как сделать, чтобы было наоборот и интересы ребенка учитывались?
Сделать это можно, если не рассматривать интересы ребенка как нечто, оторванное от его конкретной реальной жизненной истории, от его судьбы.
Очень огорчает, что на устройство в семью смотрят как на отдельный от предыдущей истории ребенка процесс, как на «вещь в себе». И часто воспринимают ребенка, глядя на видеоролики или фотографии из банка данных (что на мой взгляд, тоже лишено этики), как личность, только появившуюся из конвейера по производству ничейных детей.
Но ребенок попадает в точку устройства в семью из какой-то своей ситуации, из прежней семьи. Что-то с ним случилось, что-то произошло такое, что стало необходимо найти ему новых родителей. А так как у нас не урегулирована, не организована работа с кровной семьей, с родственниками ребенка, с ним самим - этой работы, по моему мнению, катастрофически недостает, - то зачастую устройство происходит совершенно без учета его конкретной жизненной истории, его проблем, его потребностей.
Ребенок становится объектом, наделяется объектными качествами - рост, вес, окружность головы, цвет глаз, национальность, возраст, состояние здоровья, юридический статус. Это данные о нем чаще всего - единственные. Он становится вещью.
Другое дело - если мы будем рассматривать не ребенка как объект, а его жизненную ситуацию. Что случилось в его семье?
Работа с кровной семьей
- То есть нужно попытаться сначала провести работу с кровной семьей…
Почему вдруг нам понадобилось семейное устройство конкретного ребенка? Например, потому, что его мама стала употреблять алкоголь. Соседи вызвали полицию в особо шумный день и ребенка забрали. Дальше опека предъявила маме список из 50 пунктов: что она должна сделать, чтобы вернуть ребенка. Мама, тоже выросшая в пьющей семье, не смогла справиться с этими 50 пунктами и потеряла ребенка окончательно.
Что здесь можно было бы сделать? На более раннем этапе помочь маме. Нормальная социальная работа никогда не выглядит как выставление требований (переклеить обои, вымести мусор и так далее) - это действительно попытка разобраться, что происходит в семье, что препятствует нормальному воспитанию ребенка.
Иногда оказывается, что мешает не нежелание человека изменить свои жизненные обстоятельства, а, например, проживание в квартире с другими пьющими родственниками, вовлекающими в процесс окружающих.
Здесь самым простым решением может стать разделение муниципального жилья, отселение мамы с ребенком и программа реабилитации для них.
Но, как это обычно бывает, с мамой никто своевременно не работал, мама не справилась. Нет у ребенка и сохранных родственников, потому что бабушка тоже употребляет. И не удается найти никого, кто мог бы его взять. Но ребенок ходит, например, в студию спортивного плавания. Тренер этой студии является наставником для него, значимым взрослым. В нормальной картине мира это и есть первый потенциальный кандидат на семейное устройство.
Если тренер откажется, нужно искать ребенку новую семью, но с учетом того, что ребенок любит заниматься плаванием, что ему важна именно эта секция. То есть в идеале, мы должны искать семью, живущую поблизости, которая будет понимать важность тех привязанностей ребенка, которые уже сформированы.
Если он захочет общаться со своей любимой, пусть и пьющей мамой, которая не может его воспитывать, но хочет поддерживать с ним связь, этому нельзя препятствовать. Это обязательно нужно учитывать. Привязанности ребенка, его связи в данном контексте входят в понятие его интересов.
Нельзя смотреть на ребенка, как на вещь, как на товар, как на блондина семи лет с голубыми глазами. Нельзя, чтобы ребенка забирал человек, которому не интересно, что у ребенка за душой, с кем у него сложились отношения, что было в его жизни хорошего и ценного, если он не новорожденный младенец, конечно.
Конечно, бывает, что сохранение связей - как раз не в интересах ребенка, например, когда он стал жертвой насилия и оставаться в семье для него опасно для жизни. Каждый случай - индивидуален и подход к каждому тоже должен быть индивидуальным. Но этого у нас нет - есть общая гребенка отношения к ребенку как к объекту.
Бывают случаи, когда ребенок словно «зависает» в системе детских домов. Например, родители отдали его туда по каким-то причинам, но прав не лишены. Как работать с семьей в данном случае?
Тут нужно работать на то, чтобы фиктивные родители перестали таковыми быть и забрали ребенка, помочь им в решении проблем. Или искать ему другую семью, если станет понятно, что кровная семья растить его не готова. Потому что у каждого ребенка есть потребность в семье и заботе.
Опять же, все очень индивидуально. Пример. Мамы-одиночка с тремя детьми, у двух из которых - тяжелая инвалидность, ДЦП. Она не справляется с воспитанием. У нее нет возможности растить их самостоятельно. Но вариант помещения детей в интернат на всю оставшуюся жизнь - ненормальный, плохой. Такой же ненормальный и плохой вариант - лишать маму родительских прав из-за того, что ей не хватает ресурсов.
Что можно сделать? Например, найти возможность для детей с инвалидностью инклюзивную школу рядом с домом или хотя бы интернат с дневным пребыванием. Найти маме домашнего помощника. В этой ситуации не нужно работать не семейное устройство ребенка - тут нужны меры, которые позволят маме справляться, например, выйти на работу.
Чаще всего в подобных ситуациях родителям не оказывается должная поддержка, которая помогла бы им самостоятельно растить ребенка. Государство или предлагает семье справляться единолично или полностью передать ребенка на казенное обеспечение.
- Кто должен заниматься всей этой работой?
Этой работой должны заниматься социальные службы. Но их уровень, качество работы, широта услуг и умение и возможности коммуницировать с семьей очень разнятся. Это отличается не только от региона к региону, но и от социальной службы к социальной службе. Поэтому сегодня я считаю это основной задачей.
Если мы хотим решить проблему социального сиротства на самом деле - надо работать с первопричиной: с семейным неблагополучием. А для этого развивать на местах разные формы поддержки для семей с детьми.
Они должны знать, куда обратиться в трудную минуту. И чтобы ответом на обращение было не хамство и требование собрать 150 справок, доказывающих, что ты в помощи нуждаешься, а поддержка и желание помочь семье встать на ноги и быть семей для своего ребенка.
Мы все время всех подозреваем. Бедных, что они просто не хотят работать. Обращающихся за помощью, в том, что они потребители. Приемных родителей, в том, что они преследуют материальный интерес. И так далее.
Мне кажется очень важным еще и изменение отношение общества. У нас должна быть презумпция добросовестности родителей, и вообще, презумпция добросовестности людей.
Всегда лучше дать больше помощи, чем оставить без поддержки тогда, когда люди были на краю своей жизненной пропасти.
СЕМЕЙНОЕ ПРАВО
ЧАСТНОПРАВОВЫЕ И ПУБЛИЧНО-ПРАВОВЫЕ ПРЕЗУМПЦИИ ИНТЕРЕСОВ РЕБЁНКА В СЕМЕЙНОМ КОДЕКСЕ РФ
Ильина О.Ю., к.ю.н., доцент кафедры гражданского права
Тверской государственный университет Перейти на Главное МЕНЮ Вернуться к СОДЕРЖАНИЮ
Семейный кодекс Российской Федерации (далее - СК РФ) содержит значительное число презумпций, прямо закреплённых в соответствующих статьях: презумпция отцовства (п.2 ст.48 СК РФ); презумпция согласия супруга при совершении сделок по распоряжению общим имуществом (п.2 ст.35 СК РФ) и другие.
Термин «презумпция» означает предположение, основанное на вероятности; признание факта юридически достоверным, пока не будет доказано об-
ратное. В толковом словаре русского языка содержание презумпции раскрывается как предположение, признаваемое истинным, пока не доказано
обратное. Непосредственно правовые презумпции определяются как экспериментально установленное предположение, что обычно наблюдаемая
связь между фактами, явлениями присуща и дан-
ному конкретному случаю.
В теории права существуют различные точки зрения по вопросу существования, определения содержания и служебного значения презумпций.4 Целью данного исследования не является характеристика всех существующих теорий, раскрывающих правовую природу презумпций.
Наиболее удачным представляется формулировка понятия презумпции, предложенная Д.М. Щеки-ным: «это прямо или косвенно закреплённое в законодательстве и детерминированное целями пра-
1 Словарь русского языка. В 4-х Т. М., 1983. Т.3. с.376
2 Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. - М., 1992. с.600
3 Юридический энциклопедический словарь // Под ред. Ку-тафина О.Е., М., 2003. с.396
4 См.: Качур Н.Ф. Презумпции в советском семейном праве. Дисс. на соиск. уч. степени канд. юр. наук. - Свердловск, 1982. с.7; Кузнецова О.А. Презумпции в гражданском праве. СПб., 2004. с.15; Кругликов Л.Л., Зуев Ю.Г. Презумпции в уголовном праве / Яросл. гос. ун-т. - Ярославль, 2000. с.13; Щекин Д.М. Юридические презумпции в налоговом праве: Учебное пособие. М., 2002. с. 83-104 и др.
вового регулирования обязательное суждение, имеющее вероятностную природу, о наличии или отсутствии одного юридического факта при наличии другого юридического факта».5
Несмотря на наличие совершенно разных представлений о правовых презумпциях, общепризнанный факт - особая роль, которую играют такого рода предположения в праве. Презумпции используются в тех случаях, когда невозможно установить какой-либо факт, обстоятельство либо их установление сопровождается значительными трудностями. Совершенно верно полагает О.А. Кузнецова: «Подобная правовая неопределённость может привести к торможению механизма правового ре-гулирования».6 Презумпции также существенно упрощают судопроизводство, освобождая стороны от доказывания презюмируемых фактов. Кроме того, многие презумпции выступают в качестве принципов права - основных, руководящих начал
правового регулирования, установленных государ-
Безусловно, каждому отраслевому типу презумпций присущи свои характеристики, обусловленные, прежде всего, областью применения предположений, предметом регулирования в целом. В то же время, как считает Н.Н. Тарусина, правовые презумпции обладают триединой спецификой:
они отражают обычный (типичный) порядок связей между явлениями только в области, охватываемой правом;
их использование обусловлено целями правового регулирования;
как технологические приёмы и «как бы истины» они прямо или косвенно закреплены в нормах права или правоприменительном (как правило, судебном) прецеденте.8
Ныне действующий СК РФ в отличие от Кодекса о браке и семье РСФСР совершенно по-иному определяет статус ребёнка в семейных правоотношениях. Появилась не только специальная глава 11 «Права несовершеннолетних детей», но и чёткая классификация прав ребёнка в семье. Установлен механизм реализации отдельных его прав. Несомненно, важное значение имеет закрепление в качестве принципа семейного законодательства обеспечение приоритетной защиты прав и интересов несовершеннолетних членов семьи (ст.1 СК РФ); указание на недопустимость осуществления родительских прав в противоречии с интересами
5 Щекин Д.М. Указ. соч. с.24
6 Кузнецова О.А. Указ. соч. с.7
7 Там же. с.7-8
8 Тарусина Н.Н. Семейное право. Учебное пособие. М.:
Проспект, 2001. с.121
детей (ст.65 СК РФ). Таким образом, интересы ребёнка, как следует из анализа содержания семейно-правовых норм, выступают своеобразным критериальным признаком, имеющим важное значе-
Обращает на себя внимание тот факт, что необходимость учёта интересов ребёнка в некоторых случаях прямо предусматривается в семейноправовых нормах (п.2 ст.54, ст.57, ст.59, п.4 ст.72, п.2 ст.76, п.2 ст.124 и другие статьи СК РФ), в то время как при регулировании иных семейных правоотношений интересы ребёнка косвенно предполагаются. На наш взгляд, такой подход законодателя к регулированию семейных отношений с участием ребёнка даёт основания утверждать о наличии различного рода презумпций интересов ребёнка.
В юридической литературе рассматривается классификация презумпций по следующим критериям:
по сфере действия, когда различаются общеправовые, отраслевые и межотраслевые презумпции;
по возможности опровержения, когда выделяются опровержимые и неопровержимые презумпции;
по факту правового закрепления, когда принято различать фактические и правовые презумпции;
по роли в правовом регулировании, когда возможно существование материально-правовых и процессуальных презумпций;
по способу изложения в тексте нормативного
правового акта, что позволяет различать прямые и
косвенные презумпции.
Презумпции могут иметь применение в равной мере во всех отраслях права и тогда они относятся к категории общеправовых; они могут находить своё применение в какой-либо одной отрасли права и признаваться в силу этого отраслевыми. Возможно и распространение презумпций на несколько отраслей права и тогда они будут межотраслевыми
Опровержимые презумпции принимаются за истину до тех пор, пока не будет доказано обратное. Неопровержимые презумпции считаются истинными во всех случаях, когда наличествуют условия их
применения и их опровержение не допускается.
9 Подробнее об интересах ребёнка в семейном законодательстве автор рассуждает в статье «Определение интересов ребёнка в Конвенции ООН о правах ребёнка и в Семейном кодексе Российской Федерации». Сб.: «Защита прав ребёнка в современной России» Институт государства и права РАН., М., 2004. с.21-30
10 См. Бабаев В.К. Презумпции в советском праве. - Горький, 1974. с.41; Ойгензихт В.А. Презумпции в советском гражданском праве. - Душанбе, 1976. с.17; Кузнецова О.А. Указ. соч., с.101, Щекин Д.М. Указ. соч., с.60; Иоффе О.С., Шарго-родский М.Д. Вопросы теории права. - М., 1961. с.264; Тама-зян Т.Г. Презумпции в страховом праве. Диссерт. на соиск. уч. степени канд. юр. наук. М, 2004. с.35
11 Тамазян Т.Г. Указ. соч. с.37
Не вступая в дискуссию, признаем справедливость суждений авторов, которые отрицают суще-
ствование неопровержимых презумпций.
Фактические и правовые (юридические) презумпции различаются в зависимости от факта их закрепления в законе.
Фактические презумпции не подлежат нормативно-правовому закреплению, такие предположения могут быть приняты во внимание, но подлежат достаточно произвольной, свободной оценке.
Правовые (юридические) презумпции обязательно закреплены в нормативно-правовом акте и применяются до тех пор, пока не будет доказано обратное.
Вопрос о разграничении презумпций на материальные и процессуальные до сих пор не получил
своего разрешения в теории права.
Большинство учёных признают правильным мнение В.А. Ойгензихта, который определяет материально-правовую презумпцию, как основание для установления предполагаемого факта, влекущего соответствующие материальные последствия, как следствие из вывода о высокой степени вероятности его существования при определённых обстоятельствах, а процессуальную презумпцию как основание, исключающее представление доказательств для вынесения судебного решения или указывающее субъекта процесса, на котором лежит бремя доказывания».14
Различие между прямыми и косвенными презумпциями состоит в том, что первые из них прямо предусмотрены в правовой норме, а о наличии вторых можно лишь сделать вывод при толковании правовой нормы.
На наш взгляд, важное теоретическое и практическое значение имеет классификация презумпций интересов ребёнка исходя из целей их установления и осуществляемого при этом правового регулирования, а также характера интересов, подлежащих защите.
Семейное законодательство включает в себя как частноправовые, так и публично-правовые нормы, баланс которых обеспечивает учёт интересов отдельных членов семьи, семьи в целом, общества и государства. Наличие в семейных правоотношениях частного и публичного элементов даёт основания для вывода о существовании двух видов презумпции интересов ребёнка:
частноправовых;
публично-правовых.
12 Кузнецова О.А. Презумпции в гражданском праве. СПб. 2004. с.125; Решетникова И.В. Доказательственное право Англии и США. Екатеринбург, 1997. с. 110 и др.
13 Кузнецова О.А. Указ. соч. с.112
14 Ойгензихт В.А. Презумпции в советском гражданском праве. - Душанбе, 1976. с.31
Закрепляя в норме презумпцию, законодатель всегда имеет в виду охрану определённых интересов. Частноправовые презумпции обеспечивают защиту частного интереса, публично-правовые -защиту неперсонифицированного интереса - интереса индивида, общества и государства в целом.15
При этом частноправовое регулирование базируется на следующих принципах:
1) свобода действий субъектов собственной волей;
2) действие субъектов в собственном интересе;
3) недопустимость произвольного установления пределов реализации их прав и законных интересов.
В отличие от этого, принципами публичноправового регулирования являются:
1) действие субъектов строго в рамках предписаний, независимо от их воли;
2) действие субъектов в чужом интересе;
3) установление пределов реализации интересов
одной стороны через объём обязанностей дру-
По мнению Тамазяна Т.Г., действие частноправовых презумпций связано с инициативой и самостоятельностью субъектов, реализующих свои собственные интересы. Это находит отражение в специфике формулировок частноправовых презумпций в тексте нормативного правового акта. В публично-правовых презумпциях преобладают властно-организационные начала, связанные с осуществлением общественных и государственных интересов. Специфика публично-правовых презумпций в
этой связи проявляется в том, что они в значитель-
ной части являются неопровержимыми.
Предметом нашего исследования будут презумпции интересов ребёнка, установленные семейным законодательством. Предложенное деление данных презумпций на частноправовые и публичноправовые имеет своей основой множественность критериев, а именно - характер интереса и, как следствие, специфику применения презумпции.
К публично-правовым презумпциям интересов ребёнка относятся:
Согласно ст.1 СК РФ семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства. Данная статья воспроизводит положения ст.ст. 7 и 38 Конституции РФ, что подчёркивает значимость внимания со стороны государства к вопросам охраны интересов семьи в целом и ребёнка, в частности. Кроме того, регулирование семейных отношений осуществляется в соответствии с такими принципами как приоритет
15 См.: Курбатов А.Я. Сочетание частных и публичных интересов при правовом регулировании предпринимательской деятельности. М., 2001. с.85-95
16 Курбатов А.Я. Указ. соч. с.97
17 Тамазян Т.Г. Указ. соч. с.52
семейного воспитания детей, заботы об их благосостоянии и развитии, обеспечения приоритетной защиты прав и интересов несовершеннолетних членов семьи (п.3 ст.1 СК РФ). Таким образом, презумпция приоритета интересов ребёнка закреплена среди других основных начал семейного законодательства, провозглашённых государством, что является выражением явно публичного интереса в регулировании семейных отношений с участием несовершеннолетних.
Важное значение имеет презумпция интересов ребёнка в деятельности органов опеки и попечительства. Поскольку данные органы относятся по своей сути к органам власти, их деятельность имеет характер публичной, а принимаемые ими решения выражают публичный интерес.
Заметим, что Семейный кодекс РФ не содержит специального раздела, посвящённого регулированию деятельности органов опеки и попечительства по защите прав и интересов детей. Соответствующие полномочия данных органов определяются в отдельных статьях СК РФ, в частности: в п.1 ст.8 СК РФ, предусматривающем защиту семейных прав (в том числе и прав ребёнка), которая осуществляется органами опеки и попечительства в случаях, предусмотренных законом;
в п.2 ст.65 СК РФ, согласно которому при наличии разногласий между родителями по вопросам, касающимся воспитания и образования детей, они вправе обратиться за разрешением этих разногласий в орган опеки и попечительства;
п.3 ст.80 СК РФ, который устанавливает, что при отсутствии соглашения родителей об уплате алиментов, при непредставлении содержания несовершеннолетним детям и при непредъявлении иска в суд орган опеки и попечительства вправе предъявить иск о взыскании алиментов на несовершеннолетних детей к их родителям или одному из них;
п.1 ст.121 СК РФ, устанавливающий, что органы опеки и попечительства выявляют детей, оставшихся без попечения родителей, ведут учёт таких детей и исходя из конкретных обстоятельств утраты попечения родителей избирают формы устройства детей, оставшихся без попечения родителей, а также осуществляют контроль за условиями их содержания, воспитания и образования.
Представляется, что, осуществляя названные и иные полномочия, предусмотренные законом, органы опеки и попечительства руководствуются интересами детей.
В некоторых случаях на необходимость учёта интересов ребёнка прямо указывается в законе. Например, при рассмотрении органом опеки и попечительства заявления родителей об изменении имени или фамилии ребёнка, не достигшего возраста 14 лет (ст.59 СК РФ).
Своеобразной формой обязательного учёта интересов ребёнка органами опеки и попечительства
является принятие ими решения в случаях, предусмотренных СК РФ, только с согласия ребёнка, достигшего возраста десяти лет (ст.57 СК РФ).
Таким образом, презумпция интересов ребёнка в деятельности органов опеки и попечительства определяется законом прямо или косвенно, но в любом случае свидетельствует о заинтересованности органов местного самоуправления в обеспечении прав и интересов детей, как проживающих в семье, так и оставшихся без попечения родителей.
Презумпция интересов ребёнка при рассмотрении судом семейно-правовых споров. Поскольку почти в каждой семье есть ребёнок, справедливо будет полагать, что любой спор, возникший в семье и переданный на рассмотрение суду, в той или иной мере касается прав и интересов детей. Согласимся, что предусмотреть все возможные виды таких споров нельзя в силу специфики семейных отношений. Наиболее распространёнными делами могут считаться: расторжение брака, определение места жительства ребёнка, раздел общего имущества супругов, лишение родительских прав и др.
При этом законодатель по-разному выражает презумпцию интересов ребёнка:
путём прямого указания, например, в п.1 ст.73 СК РФ отмечается: «суд может с учётом интересов ребёнка принять решение об отобрании ребёнка у родителей (одного из них) без лишения их родительских прав (ограничении родительских прав)».
путём установления обязательного выяснения мнения ребёнка, достигшего возраста десяти лет, и получения его на то согласия или несогласия (ст.57 СК РФ)
путём установления специальных процессуальных правил разрешения отдельных семейноправовых споров. Например, определяется перечень вопросов, затрагивающих интересы детей и подлежащих обязательному рассмотрению судом при расторжении брака (п.2 ст.24 СК РФ).
На наш взгляд, презумпция интересов ребёнка при рассмотрении судами семейных дел применяется и в том случае, если она прямо не предусмотрена законом. Она также может быть признана межотраслевой, а, поскольку нормы гражданского процессуального права традиционно характеризуются как публичные, то и презумпция интересов ребёнка при осуществлении правосудия по семейно-правовым спорам также является публичноправовой.
Важное значение для обеспечения интересов ребёнка имеет презумпция отцовства в браке. Согласно п.2 ст.48 СК РФ, «если ребёнок родился от лиц, состоящих в браке между собой, а также в течение трёхсот дней с момента расторжения брака, признания его недействительным, или с момента смерти супруга матери ребёнка, отцом ребёнка признаётся супруг (бывший супруг) матери, если не доказано иное».
При этом новелла п.3 ст.48 СК РФ, позволявшая матери заявить, что отцом ребёнка является не её супруг, и тем самым своим волеизъявлением, а не судебным решением опровергнуть презумпцию, уже отменена - тем самым восстановлена классическая технология оспаривания законного предположения (и вместе с ним юридического факта) че-
рез судебный процесс.
На наш взгляд, установление этой презумпции свидетельствует о принимаемых государством мерах по обеспечению интересов, прежде всего, ребёнка. Ведь в данном случае презумпция имеет важное практическое действие. Согласимся с Н.Н. Тарусиной в том, что в рассматриваемой ситуации упрощается процедура регистрации рождения: по заявлению любого из супругов при предоставлении свидетельства о заключении брака; при осуществлении записи о рождении не учитываются возражения отца - мужа матери или самой матери ребёнка; презумпция имеет достаточно длительный
период применения и т.д.
Как следует из п.1 ст.63 СК РФ родители имеют преимущественное право на воспитание своих детей перед всеми другими лицами. Это означает, что они вправе отстранить от воспитания всех третьих лиц, включая близких родственников ребёнка.
Исполнение обязанности по воспитанию детей является конституционным долгом родителей. Государство заинтересовано в надлежащем воспитании подрастающего поколения, поэтому предоставляет именно родителям, как самым близким людям, преимущественное право воспитания своих детей.
Данная презумпция даёт основания родителям требовать возврата ребёнка от любого лица, удерживающего его у себя не на основании закона или не на основании судебного решения.
«Дети оказываются на воспитании у других лиц (как правило, родственников) нередко по причинам, от родителей непосредственно не зависящим или вполне извинительным: длительная командировка, безвестное отсутствие, смерть матери, которой после расторжения брака ребёнок был оставлен судом, и т.п. Эти лица нередко создают детям нормальные условия жизни и прекрасно их воспиты-
вают». Однако презумпция преимущественного права родителей на воспитание своего ребёнка является основанием для разрешения спора в пользу родителей. Как верно утверждает Н.Н. Та-русина, «Это будет правильно и с формальноюридической точки зрения, так как преимущество прямо закреплено в законе, и с социально-
18 Тарусина Н.Н. Указ. соч. с.129
19 Тарусина Н.Н. Там же
20 Тарусина Н.Н. Указ. соч. с.129
нравственной, ибо родительство, как правило, есть
ценность для общества и благо для ребёнка».
Исходя, опять-таки, из интересов ребёнка презумпция преимущества родительских прав может быть опровергнута в судебном порядке. При рассмотрении требований родителей о возврате ребёнка от третьих лиц суд вправе с учётом мнения ребёнка отказать в удовлетворении иска родителей, если придёт к выводу, что передача ребёнка родителям не отвечает интересам ребёнка (ч.2 п.1 ст.68 СК РФ). Более того, если судом установлено, что ни родители, ни лицо, у которого находится ребёнок, не в состоянии обеспечить его надлежащее воспитание и развитие, суд передаёт ребёнка на попечение органа опеки и попечительства (ч.2 ст.68 СК РФ).
В статье 65 СК РФ, устанавливающей порядок осуществления родительских прав, содержится важная, на наш взгляд, презумпция единства интересов родителей и детей, а именно: «Родительские права не могут осуществляться в противоречии с интересами детей. Обеспечение интересов детей должно быть предметом основной заботы их родителей. При осуществлении родительских прав родители не вправе причинять вред физическому и психическому здоровью детей, их нравственному развитию».
По мнению М.В. Антокольской, «закон не может предписывать родителям, как воспитывать ребёнка, но он, во-первых, в общей форме запрещает злоупотребление этим правом, во-вторых, преследует за его неосуществление. Первая черта отражает частноправовой характер родительских правоотношений. Второе, безусловно, указывает на присутствие публично-правового элемента, призванного защитить интересы несовершеннолет-
Уверенность государства в том, что родители осуществляют родительские права не в противоречии с интересами детей, а, соответственно и рассматриваемая презумпция, могут быть опровергнуты решением органа опеки и попечительства или суда.
Так, родители не вправе представлять интересы своих детей, если органом опеки и попечительства установлено, что между интересами родителей и детей имеются противоречия. В случае разногласий между родителями и детьми орган опеки и попечительства обязан назначить представителя для защиты прав и интересов детей (п.2 ст.64 СК РФ).
Если же в судебном заседании будет установлено, что родители злоупотребляют своими родительскими правами, уклоняются от выполнения своих обязанностей и т.п., суд может вынести ре-
21 Тарусина Н.Н. Указ. соч. с.130
22 Антокольская М.В. Семейное право. Учебник. М.: Юристъ, 1996. с.211
шение о лишении или об ограничении их в родительских правах.
Презумпция единства интересов ребёнка и интересов семьи в целом.
Семья как социальный институт выражает общность интересов и может нормально функционировать, развиваться лишь в том случае, если каждый из членов семьи соотносит свои интересы с интересами семьи в целом.
Семья выступает в различных отношениях как самостоятельный субъект, обладающий едиными интересами. Каждый из членов семьи, в том числе и ребёнок должен быть ответственен перед своей семьёй, как бы «следовать образу семьи».
Социальные нормы имеют публичный характер, в связи с чем выражение интересов семьи определяется публично-правовыми правилами. Обеспечение интересов ребёнка в самой семье также осуществляется исходя из этих правил.
К частноправовые презумпциям интересов ребенка относятся.
В соответствии с п.1 ст.61 СК РФ родители имеют равные права и несут равные обязанности в отношении своих детей (родительские права). Равенство родительских прав обеспечивается и правилом о том, что все вопросы, касающиеся воспитания и образования детей, решаются родителями по их взаимному согласию.
На наш взгляд, данные положения свидетельствуют не только о равенстве родительских прав, но и о единстве, о совпадении их интересов при осуществлении родительских прав.
И отец, и мать ребенка могут иметь совершенно разные представления о формах и методах воспитания, иногда совершенно противоположные. В теории семейного права высказывалось предложение о прямом закреплении в законе прав и обязанностей родителей по отношению друг к другу. В правильном воспитании ребенка и отец, и мать заинтересованы, и как законный представитель ребенка, и как родитель. Невыполнение или ненадлежащее выполнение одним родителем обязанности по воспитанию ребенка нарушает интересы самого ребенка и другого родителя. Поэтому обеспечение прав одного родителя в правоотношении с другим возможно теми же санкциями, ко-
торые охраняют интересы детей».
С подобными предложениями трудно согласиться исходя, прежде всего, из природы семейных правоотношений, складывающихся между родителями и детьми. Как полагает А.Е. Казанцева, «обязанность родителя по воспитанию ребенка - это мера должного поведения, выражающаяся в личном воздействии родителя на ребенка, соизмерении своих действий с требованиями педагогики, норм
23 Казанцева А.Е. Обязанности и права родителей (заменяющих их лиц) по воспитанию детей и ответственность за их нарушение. Томск.: Изд-во Томского ун-та, 1987.с.20
нравственности и морали, правил общежития и
права с целью воспитания ребенка».
Да, безусловно, исполнение каждым из родителей обязанности по воспитанию ребенка есть должное поведение, содержание и пределы которого определяются государством. Однако достижение цели - воспитание ребенка, возможно только при единстве интересов родителей. Каждый из родителей реализует себя как воспитатель, преследуя, прежде всего, свои интересы. Но при этом интересы родителей именно как законных представителей ребенка должны совпадать.
Презумпция интересов ребенка при оставлении его с матерью в случае раздельного проживания родителей. Данная презумпция не предусмотрена действующим семейным законодательством. Она не только противоречила бы принципу равенства прав родителей, но в настоящее время уже не отвечала бы современным тенденциям построения
семейных отношений, претензиям отцов на возрас-
тание их роли в воспитании детей.
Надо сказать, что как свидетельствует судебная практика, данная презумпция достаточно часто применяется при рассмотрении семейно-правовых споров.
В связи с вышесказанным следует обратиться к Декларации прав ребенка, а именно принципу 6: «Ребенок для полного и гармоничного развития его личности нуждается в внимании и понима-нии...малолетний ребенок не должен, кроме тех случаев, когда имеются исключительные обстоятельства, быть разлучен со своей матерью». Таким образом, Декларация прав ребенка, в отличие от иных нормативно-правовых актов о правах детей закрепляет преимущественное право матери на общение с малолетним ребенком.
Вопросы систематизации презумпций интересуют исследователей уже давно. Как замечает О.А. Кузнецова, если в отношении понятия, признаков, метода образования презумпций в юридической науке нет принципиальных разногласий, то в плане их
систематизации единого мнения не выработано.
Такого же мнения придерживается и Н.Н. Цуканов:
«В правовой литературе нет ничего, что указывало
бы на существование значительной и логически.... _ 27
завершённой системы правовых презумпций».
Возвращаясь к общетеоретической классификации презумпций считаем возможным утверждать, что презумпции интересов ребёнка могут быть:
отраслевыми, присущими только семейному праву, и межотраслевыми. В частности презумпция интересов ребёнка имеет место в отдельных институтах гражданского, административного, муниципального, гражданско-процессуального и др. отраслей права;
материально-правовыми и процессуальноправовыми. Например, презумпция отцовства может одновременно охарактеризована как имеющая материальный (основания для наступления определённых материальных последствий) и процессуальный (основание для распределения обязанностей по доказыванию) смысл;
фактическими и правовыми: презумпция единства интересов родителей и детей, презумпция единства интересов ребёнка и семьи в целом и т.д.;
прямыми и косвенными, например, презумпция отцовства и др.
На наш взгляд, классификация презумпций интересов ребёнка по предложенным основаниям не выполняет, прежде всего, служебной роли рассматриваемых презумпций.
На наш взгляд, основным должно быть различение частноправовых и публично-правовых презумпций интересов ребёнка, все иные классификации являются производными.
В сфере семейных отношений с участием детей очень важно установить область действия частного и публичного права, потребность защиты частных и публичных интересов, и соответственно - необходимость применения той или иной презумпции.
В то же время признаем, что любая частноправовая презумпция в той или иной мере обеспечивает защиту публичного интереса, также как публичноправовая - частного. Разумное сочетание частных и публичных интересов в семейных правоотношениях явится основой обеспечения интересов ребёнка при помощи частноправовых и публичноправовых презумпций.
Предложенная классификация презумпций не может быть объявлена завершенной. Специфика отношений между родителями и детьми, между детьми и другими членами семьи, их правовая регламентация дают основания для выявления и иных презумпций интересов детей. Однозначно можно лишь заявить, что рассмотренные презумпции интересов ребенка имеют важное значение как для процесса нормотворчества, так и для правоприменительной практики.
24 Казанцева А.Е. Указ. соч.с.19
25 Тарусина Н.Н. Указ. соч.с.131
26 Кузнецова О.А. Указ. соч. с.132
27 Цуканов Н.Н. О критериях правовой презумпции // Законодательная техника в современной России: состояние, проблемы, совершенствование / Под ред. В.М. Баранова. Н. Новгород, 2001. с.506
- Введение
- 1. Понятие фикции в праве
- 2. Фикции в семейном праве
- Заключение
- Список литературы
Источник: Электронный каталог отраслевого отдела по направлению «Юриспруденция»
(библиотеки юридического факультета) Научной библиотеки им. М. Горького СПбГУ
К309 Качур, Н. Ф. (Нина Францевна).
Презумпции в советском семейном праве:Автореферат
диссертации на соискание ученой степени кандидата
юридических наук. Специальность 12.00.03 - Гражданское
право; семейное право; гражданский процесс;
международное частное право /Министерство высшего и
среднего специального образования РСФСР. Свердловский
юридический институт им. Р. А. Руденко. -Свердловск,1982. -
17 с.-Библиогр. : с. 16 - 17. Материал(ы):
- Презумпции в советском семейном праве.
Качур, Н. Ф.Качур, Н. Ф.
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы исследования . Важной составной частью программы социально-политических мероприятий, намеченных XXVI съездом КПСС, является широкие перспективы в области дальнейшего развития и совершенствования советского законодательства. Особое внимание в период развитого социализма уделяется не только качественному обновлению законодательной базы нашего государства, проводимому на основе Конституции СССР, но и проблемам правоприменения. Как подчеркивается в Отчетном докладе ЦТ. КПСС съезду, хороших законов у нас немало, "теперь дело... за их точным и неуклонным осуществлением. Ведь любой закон живет только тогда, когда он выполняется, выполняется всеми и повсеместно".
Отсюда большую значимость приобретает максимально полное использование накопленного "нормативного потенциала", что в свою очередь требует совершенствования механизма действия и повышения эффективности правовых норм, улучшения практики их применения, атакже теоретического осмысления явлений и категорий, непосредственно связанных с процессом их реализации.
К числу средств, находящих применение на всех стадиях правового регулирования общественных отношений, и главным образом на стадии реализации права, относится презумпция ( praesumptio). Учение о юридических предположениях охватывает широкий круг вопросов, относящихся как к общей теории права, так и к отраслевому правоведению. Длительное время рассмотрением проблемы презумпций занижались в основном представители гражданского процессуального права (В.П.Вологжанин, Л.Ф.Клейнман, С.В.Курылев, Я.Е.Левенталь. Я.Л.Штутин, К.С.Юдельсон и др.) и уголовно-процессуального права (С.Л.Голунский, В.П.Каминская, Я.Л.Мотовиловкер, И.Л.Петрухин, М.С.Строгович и др.), что обусловило обстоятельное исследования только процессуальной роли презумпций. Сравнительно подавно появились работы, посвященные анализу этого понятия в общетеоретическом плане (В.К.Бабаев), в гражданско-правовом аспекте (В.А. Ойзенгихт), которые в значительной степени устранил существующий пробел в изучении материально-правовых предложений. Тем не менее, и до настоящего времени одни узловые моменты этой проблемы не утратили дискуссионности, другие не стати предметом исследования.
Практически не получил еще должного освещения и даже не имеет соответствующей постановки вопрос о прозумптивных установлениях в семейном праве. В советской и зарубежной юридической литературе имеется лишь несколько статей (часть их тезисного характера), специально посвященные отдельным видам семейно-правовых предположений, главным образом презумпции отцовства (В.Брайкова, Г.Д.Васильевой, Я.Р.Веберса, Ц.Дамянова, В.П.Шахматова и др.). Другие брачно-семейные презумпции либо остаются за пределами научных исследовании, либо признаются чисто декларативно, без соответствующего обоснования и раскрытия их содержания, либо затрагиваются попутно при рассмотрении иных теоретических и практических вопросов (Е.М.Белогорская, Т.П.Евдокимова, Н.М.Ершова, В.Ф.Маслов, В.П. Никитина, М.Т.Оридорога, Д.И.Пергамент, А.М.Табец, Б.Д.Хаскельберг и др.).
Вместе с тем специфика предмета и метода этой отрасли права диктует настоятельную необходимость довольно широкого использования вероятностных полонений в процессе семейно-правового регулирования, следовательно, требует выработка понятая брачно-семейных презумпций, определения их круга, уяснения назначения, механизма функционирования, сопоставления со сходными, правовыми явлениями.
Несмотря на высокий уровень развития юридической науки в целом, все более ощущается потребность в решении одной из актуальных ее задач - активной разработке вопросов общей части советского семейного права, в частности, таких фундаментальных проблем, как понятие и закономерности связи предмета и метода, а таете механизма семейно-правового регулирования. Изучение теоретической категории презумпций в определенной мере соответствует проводимым в этом направлении разработкам.
Целесообразность исследования семейно-правовых презумпций обусловлена и практической значимостью его результатов. Совершенствование путей и средств реализации норм брачно-семейного законодательства содействует осуществлению конституционных положений о повышенной охране прав и интересов детей, защите семьи в целом (ст. 53, 66 Конституции СССР). Как известно, "забота о детях, о женщине-матери является в нашей стране поистине делом государственной важности". Выявление и использование семейно-правовых предположений способствует успешному функционированию нормативных предписаний, их единообразному применению, правильному пост-
роению процесса доказывания, установлению юридических фактов, разрешения возникающих споров и, следовательно, защите прав и интересов участников семейных отношений. Отмеченные обстоятельства и предопределили выбор темы диссертационного исследования.
Цель работы является теоретический анализ семейно-правовых презумпций, включающей в себя: выяснение их юридической природы, объективных оснований существования, места и роли в процессе правового регулирования, классификацию и характеристику их отдельных видов, а также выработку рекомендации по законодательному закреплению отдельных прозумптивных обобщений к их практическому использованию.
Методологическую основу исследования составили труда классиков марксизма-ленинизма, Программа КПСС, материалы съездов КПСС, Конституция СССР и РСФСР, другие партийные и государственные документы.
В процессе исследования автор руководствовался методом материалистической диалектики как общенаучным методом познания, некоторыми частно-научными методами: сравнительного правоведения, системно-структурного анализа, дедуктивным, историческим и др.
Теоретической основой исследования явились работы известных советских ученых-правоведов: С.С.Алексеева, В.К.Бабаева, К.М.Ворожейкина, Н.И.Ершовой, О.Л.Красавчикова, С.В.Курылева, В.Ф.Маслова, Г.К.Матвеева, К. П. Нечаевой, Б.И.Никитиной, В.А.Ойгензихта, С.Я.Паластиной, А.И.Пергамент, В.А.Рясенцева, Г.М.Свердлова, В.П. Шахматова, В.Ф.Яковлева и др. В диссертации широко использованы исследования по семейно-правовой проблематике ученых зарубежных стран, привлечены некоторые монографические издания русских дореволюционных правоведов.
В процессе работы по избранной теме проанализировано как действовавшее, так и действующее законодательство о браке и семье Союза ССР, РСФСР, других союзных республик, зарубежных европейских социалистических стран, руководящие разъяснения высших судебных органов СССР и РСФСР, опубликованная судебная практика, а также практика народных судов Свердловской области и Красноярского края, некоторые материалы отдела юстиции Красноярского крайисполкома.
Научная новизна исследования определяется самой постановкой проблемы и комплексным подходом к ее разрешению, что позволило сформулировать следующие основные выводы и рекомендации.
I. Впервые в литературе выдвигается и обосновывается идея о важности использования презумпций в регламентации отношений, воз-
никающих в области брака и семьи.
2. На основе общих положений и достижений юридической науки раскрывается юридическая природа презумпций, в том числе и семейно-правовых. Они признаются элементом структуры права на уровне правового предписания. С этих позиций утверждается, что презумпции не являются средством правового регулирования наряду с нормами права, поскольку представляют собой внутренний логический механизм действия норм.
3. При классификации правовых предположений делается вывод о недопустимости их деления на законные и фактические, так как последние находятся вне сферы права. Предлагаются дополнительные критерии разграничения презумпций на материально-правовые и процессуальные.
4. Дается определение материально-правовых презумпций, выявляются их характерные признаки.
5. В результате анализа специфики предмета и метода, иных отличительных особенностей семейного права (функций, принципов и т.д.) автор приходит к выводу, что элемент предположительности органически присущ этой отрасли права.
6. Определяется место и роль брачно-семейных презумпций в процессе правового регулирования, исследуется механизм их функционирования.
7. На протяжении всего исследования проводится мысль о том, что семейно-правовые предположения выступают важной юридической гарантией охраны прав и законных интересов субъектов этой отрасли права, особенно тех, которые нуждаются в повышенной защите со стороны государства.
8. При сравнительном анализе брачно-семейных презумпций со сходными правовыми категориями (аксиомами, гипотезами, юридическими фактами) приводятся новые отграничительные признаки. Впервые очерчивается круг семейно-правовых фикций.
9. Дается классификация семейно-правовых презумптивных установлений и всесторонняя характеристика их отдельных видов.
10. С учетом теоретических выводов, подтвержденных анализом судебной практики, вносятся рекомендации по совершенствованию брачно-семейного законодательства, в частности, предлагается отразить в законе равенство не только имущественных прав, но и обязанностей супругов; урегулировать порядок обращения взыскания на имущество супругов по общесемейным долгам; предоставить право супругам регистрировать имущество, нажитое в браке, в том числе
и вклады, на имя обоих супругов; закрепить презумпцию общности вкладов решить нормативным путем вопрос о порядке распоряжения общей совместной собственностью супругов; дополнить ч. 4 ст. 17 Основ указанием на возможность оспаривания отцовства (материнства) фактическими родителями, не указанными в актовой записи в качестве таковых, и т.д. Обосновывается необходимость разъяснения отдельных положений пленумами Верховных судов СССР и РСФСР. Приводится их возможная редакция.
Практическая значимость результатов исследования . Выводы и предложения, сформулированные автором, учитывают потребности теории и практики, современное состояние брачно-семейного законодательства и могут быть использованы нормотворческими и правоприменительными органами.
Теоретические положения работы могут найти применение в процессе преподавания курса советского семейного права и в научно-исследовательской работе.
Апробация результатов исследования . Диссертация подготовлена на кафедре гражданского права Свердловского ордена Трудового Красного Знамени юридического института имени Р.А.Руденко, которой проведено ее рецензирование и обсуждение. Основные положения диссертационной работы отражены в опубликованных статьях. Отдельные результаты проведенного исследования докладывались автором на региональной научно-практической конференции юридического факультета ТГУ (г. Томск,1981 г.), научной конференции молодых ученых и аспирантов СЮИ (г. Свердловск, 1981 г.).
Разработанные в диссертации предложения по совершенствованию действующего законодательства о браке и семье и улучшению практики его применения направлены во Всесоюзный научно-исследовательский институт советского законодательства.
Структура работы обусловлена целью исследования и отражает специфику ее содержания, поскольку позволяет дать всестороннюю характеристику брачно-семейных предположений. Диссертация состоит из введения, двух глав, объединяющих семь параграфов, снабжена приложениями.
Во введении к диссертации обосновывается актуальность избранной темы, ее теоретическая и практическая значимость; кратко
формулируются основные положения, выносимые на защиту; отмечается то новое, что вносится автором в исследование проблемы.
Глава первая "Общая характеристика семейно-правовых презумпций" посвящена анализу понятия, назначения семейно-правовых презумпций, обусловленности их существования особенностями предмета и метода регулирования этой отрасли права, определению их места в системе сходных правовых явлений.
Первый параграф является по своему характеру методологическим. В нем с логико-философских, общетеоретических позиций раскрывается понятие правовой презумпции, которое служит основой для последующего изложения материала.
Знанию всегда предшествует предположение. Общелогические предположения находят широкое применение во всех областях человеческой деятельности, в том число и в праве. Их использование является одним из способов незнания объективной действительности.
Исследование правовых презумпций показывает, что до настоящего времени нет единства мнений в определении их юридической природы. Отмечая плодотворный характер подхода к пониманию презумпций как технико-юридическому приему и признавая несостоятельными попытки отождествления презумпций с правовыми принципами, доказательствами, юридическими фактами, правовыми предписаниями, автор приходит к выводу, что в определении этого многозначного и многопланового явления упущен еще один очень важный момент. Как категория научного познания "вероятность отражает особый тип связей между явлениями, характерных для кассовых процессов" . Сущность правового предположения заключается в установлении связи юридических фактов, обязательном выведении одного факта из другого. Следовательно, презумпция представляет собой особый тип связей , характерных для права. Точнее - это качественно своеобразная модель связей между юридическими фактами, повторяющаяся при определенных условиях неограниченное число раз и завизированная в законе. Презумпция является своего рода элементом структуры пра ва на уровне юридического предписания.
С этих позиций утверждается, что презумпции не являются средством правового регулирования, их нельзя поставить в один ряд с нормативными предписаниями. Будучи воспринятыми юридическими норнами, они представляют собой внутренний логический механизм действия этих норм, обеспечивающий выполнение содержащихся в них требований.
- 6 -
При классификации юридических предположений по различным основаниям выдвигается тезис о недопустимости их деления на законные и фактические, поскольку последние как явление неправового порядка находятся вне сферы права , хотя они, вне всякого сомнения, существуют и играют определенную роль в познавательной деятельности суда и друге; юрисдикционных органов. Дополнительно аргументируется положение об отсутствии в советском праве неопределимых презумпций. При подразделении презумпций на материально-правовые и процессуальные уточняется, что материально-правовые предположения находят применение не только в судебном процессе в качество правила для разрешения дела по существу, но и в деятельности других органов (например, загса).
При характеристике роли материально-правовой презумпции в механизме (драпового регулирования развивается положение, что презумпция мотет бить не только предпосылкой установления юридических фактов (В.К.Бабаев, Е.А.Ойгензихт), но в некоторых случаях она может замечать собой юридический факт, выполняя роль своеобразного конститутивного элемента юридического состава , влекущего возникновение правоотношения. В ряде случаев закон связывает возникновение прав и обязанностей с предположением существования факта, которое имеет такое же правовой значение, как и сам факт. Например, при рождении ребенка женщиной, состоящей в браке, отцовство ее мужа презюмируется.
Па основе анализа существенных признаков материально-правовых презумпций диссертант приходит к выводу, что их определение должно содержать указанно на: а) нормативное закрепление; б) логическую природу, т.о. вероятностный характер; в) связь предполагаемого факта с фактами наличными; г) выполняемую ими роль в процессе правового регулирования; д) вызываемые ими правовые последствия. Итак, материально-правовая презумпция - есть закрепленное в нормах права предположение, выступающее в качестве предпосылки установления (неустановления) одного юридического факта при наличии других, а в некоторых случаях - заменяющее юридический факт, влекущий за собой определенные материально-правовые последствия.
Во втором параграфе исследуются объективные основания существования семейно-правовых презумитивных установлений как разновидности материально-правовых предположений.
Их наличие обусловлено, прежде всего, том, что подавляющее большинство институтов советского семейного права носит регулятивный характер. В таких правовых системах нельзя обойтись без допущений, предположений в отличие от отраслей права, подчиненных решению
правоохранительных задач. Презумпции являются непременным атрибутом надлежащей организации общественные отношений в области брака и семьи в соответствии с требованиями объективных законов, потребностями жизни.
Одной из специфических особенностей предаете семейного права является то, что внутрисемейные отношения, как правило, имеют прочный, длительный и устойчивый характер. Нормальное функционирование таких отношений требует особых приемов правового регулирования. Поэтому при надлежащем оформлении (регистрации) тех или иных юридических фактов следует исходить из предположения о существовании порождаемой ими правовой связи между субъектами, возникшей при наличии достаточных оснований.
К числу определяющих признаков метода семейно-правового регулирования относится императивность большинства его норм. Законодатель не случайно отдает предпочтение категорическим, безусловно, обязательным для исполнения предписаниям по сравнению с нормами, предоставляющим» субъектам право выбора возможного, дозволенного государством варианта поведения. В ряде случаев в целях охрани интересов детей более обоснованным является закрепление презумптивных обобщений и даже правовых фикций, чем предоставление известного простора сторонам для "автономного", самостоятельного решения того или иного вопроса. Следует отметить еще одну чисто конструктивную деталь - презумпции чаще всего являются логической основной императивных предписаний.
Брачно-семейные отношения испытывают на себе регулирующее воздействие и норм права, и норм нравственности. Если имущественные отношения в семье в большинстве своем подконтрольны государству, требуют ясной и четкой регламентации, то применительно к личным неимущественным отношениям возможности юридического нормирования оказываются существенно ограниченными.
Одни стороны внутрисемейных связей (психологические моменты) находятся вообще вне сферы права, исключая даже косвенное воздействие на них правовых явлений. Другие стороны (интимная жизнь) - остаются за пределами правового регулирования вследствие ненужности государственного вмешательства в область сугубо личных отношений, поскольку их излишняя регламентация может привести к переходу той грани, за которой юридический подход к действительности становится неразумным. Наконец, те личные неимущественные связи, которые могут быть подвергнуты положительному правовому воздействию, не требуют большой конкретизации, детализации ситуаций и вариантов* поведения субъектов. Для совершения действий, затрагиваю-
щих интересы семьи в целом, часто достаточно волеизъявления одного из супругов, согласие другого супруга предполагается.
Ведущим признаком брачно-семейных отношений является глубоко личный характер связей между его субъектами. Сущность семейных правоотношений такова, что они независимо от вида всегда включают в себя элемент личного, доверительного, что в определенных случаях препятствует их упорядочению с исчерпывающей полнотой, оставляя место для допущений, догадок, предположений.
Условием, предопределяющим наличие презумпций в семейном праве, является объективно-существующая невозможность достоверного установления некоторых юридических фактов. Прежде всего, речь, идет об установлении кровного происхождения одного лица от другого. С учетом реальных возможностей и достижений медико-биологической науки, а также существующих методов определения кровной связи лиц законодатель при конструировании норм, регламентирующих порядок регистрации происхождения детей, вынужден прибегать к применению презумпций.
Если в одних случаях использование семейно-правовых презумпций вызывается трудностью, а порой и объективно-существующей невозможностью достоверного установления наличия или отсутствия тех или иных юридических фактов, то в других - нецелесообразностью такого установления, несмотря на тлеющуюся объективную возможность. Существуют ситуации, когда выяснение истины может причинить неизмеримо больший вред, чем допущение предположительных обобщений, выработанных долговременной человеческой практикой.
К обстоятельствам, обусловливающим наличие презумпций в семейном праве, следует отнести необходимость осторожного вмешательства в эту чрезвычайно жизненно важную сферу человеческих отношений не только на стадии их регламентации, но и на стадии реализации прав и обязанностей субъектов. Излишнее вторжение правоприменительных органов в личную жизнь сторон нередко чревато нежелательными последствиями. Использование презумпций освобождает суд от досконального исследования тех или иных обстоятельств, взаимоотношений спорящих сторон.
Существование семейно-правовых предположений объясняется функциональным назначением этой отрасли права, призванной в первую очередь обеспечить интересы матери ребенка. Действенным средством претворения указанной задачи в жизнь являются презумпции, выполняющие роль надежных правовых гарантий защиты их прав и интересов.
Наконец, следует отметить еще одно обстоятельство - процессы, протекающие в семье, скрыты от постороннего вмешательства, нередко
недоступны для глубокого научного познания, что также затрудняет их правовое регулирование.
Своеобразие правовой материи, опосредуемой семейным правом, метода ее регулирования, иных отличительных особенностей (функций, принципов и т.д.) позволяет сделать вывод, что элемент предположительности органически присущ этой отрасли права. Отсюда особую значимость приобретают правильный выбор наиболее приемлемых социально-оправданных границ и средств правового воздействия, определенное чувство меры и такта, особый набор "юридического инструментария" для регламентации весьма тонкой среды человеческих отношений, что к побуждает законодателя к использованию такого специфического приема как презумпция.
В брачно-семейном законодательстве РСФСР в отличие от законодательства иных союзных республик, европейских социалистических стран ни одна из презумпций не сформулирована в самом законе, все они выводятся из содержания норм путем интерпретация. В работе акцентируется внимание на механизме действия, равно можно говорить о механизме использования семейно-правовых предположений, который зависит от выполняемой ими роли в процессе правового регулирования. Приводятся варианты функционирования семейно-правовых презумпций.
Семейно-правовые презумптивные обобщения служат единообразному правовому регламентированию общественных отношений, стабильности правоприменительной практики, способствует реализации требований нормативных предписаний, помогают установить рациональный порядок доказывания обстоятельств дела между участниками процесса, оказывает активное воздействие на возникновение правоотношений, позволяет оптимальным способом выявить наличие факта, когда иным путем его нельзя установить, выступают важной гарантией охраны прав и законных интересов субъектов семейного права, вносят устойчивость в правовое регулирование, делал ого более логичным, гибким, последовательным.
В третьем параграфе с целью более эффективного использования семейно-правовых презумпций определяется их место в системе сходных правовых явлений. Производятся дополнительные разграничительные признаки, позволяющие отличать их от аксиом и гипотез. Подробно освещается имеющий принципиальное значение вопрос о сопоставлении юридических и презюмируемых фактов.
Особо внимание уделяется сравнению брачно-семейного предложения со специфическим, чрезвычайным приемом юридической техни-
- 10 -
ки - фикцией. Впервые в литературе очерчивается круг семейно-правовых фикций, к числу которых относятся: запись отца ребенка, рожденного вне брака, по фамилии матери (ч. 3 ст.17 Основ); запись фамилии, имени, отчества, места рождения найденного ребенка, если его родители не известны (п.16 Инструкции о порядке регистрации актов гражданского состояния в РСФСР от 17 октября 1969г. № 592); запись фамилии и отчества усыновленного ребенка по фамилии, усыновителя, а также изменение имени ребенка (ст.105 КоБС РСФСР); запись усыновителей в качестве родителей и родственные отношения между как, порождаемые такой записью (ст.25 Основ); изменение даты и места рождения ребенка с целью обеспечения тайны усыновления (ст. 110 КоБС).
Во второй главе диссертации "Виды семейно-правовых презумпций" дается классификация брачно-семейных презумпций и подробный анализ их отдельных видов.
Все многообразие семейно-правовых предположений можно делить по различным основаниям: по широте охвата той сферы, где они применяются, на общие и частные; по целевой направленности на презумпции, действующие в интересах ребенка, матери, супругов; по их роли в процессе доказывания на презумпции, установленные в пользу одной стороны или обеих сторон, и т.д. Наиболее полкой, позволяющей показать назначение, особенности брачно-семейных предположении является их дифференциация по признаку относимости к отдельным правовым институтам, в соответствии с которой они подразделяются на несколько групп, исследованию которых посвящен отдельный параграф,
1. К числу презумпций, действующих в области личных правоотношений супругов , относится прежде всего предположение действительности брака (Л.Ф.Клейнман, А.М.Рабец).которое косвенно отражено в ст.15 Основ. Впервые оно было сформулировано и применено в римском частном праве -semper praesumptur pro matrimonio(всегда существует презумпция в пользу законности (действительности) брака).
Рассматриваемая презумпция включает в себя два момента: предположение о наличии всех элементов сложного юридического состава, лежащего в основе возникновения брачного отношения, и предположение о фактическом состоянии лиц, зарегистрировавших брак, в супружеских отношениях, образование ими семьи. Брак предполагается существующим до опровержения законности его возникновения или действительного его наличия.
К этой же группе презумптивных обобщений относится презумпция согласия супругов в решении вопросов жизни семьи (ст.II Основ),
действие которой распространяется на несколько семейно-правовых институтов. Ее разновидностями являются презумпция согласия супругов в вопросах воспитания детей (ст.18 Основ), презумпция согласия супругов при присвоении имени и фамилии (при разных фамилиях родителей) ребенку (ст.51, ч.3,ст.148 КоБС), презумпция согласия супругов при перемене фамилии несовершеннолетних детей (ч. 3, ст.158 КоБС) и др.
II. Весьма эффективно используются презумпция и в области имущественных правоотношений супругов . Ведущее место среди них занимает презумпция общности имущества супругов, которая означает принадлежность всего нажитого во время брака имущества супругам, пока не доказано иное (ст.12 Основ),
При установлении границ использования презумпции общности рассматривается вопрос о правовом положении имущества, приобретенного супругами в период состояния в браке, но при их раздельном проживании. Предлагается дополнить КоБС РСФСР положением об отнесении имущества, нажитого супругами в период раздельного проживания, к их личной собственности с момента фактического прекращения брачных отношений.
Для лучшего уяснения сущности и тех функций, которые выполняет презумпция общности в процессе реализации правовых норм, ее следует рассматривать не только в статике, но и в динамике, в движении, где она подразделяется на предположение общности супружеских приобретений и предположение общности супружеских расходов , следовательно, и долгов.
При освещении презумпции общности супружеских расходов автор исследует не решенный на законодательном уровне вопрос об исполнении обязательств, принятых обоими супругами или одним из них, но в интересах всей семьи. Анализ различных точек зрения, законодательства, судебной практика позволил сделать вывод, что такое обязательство не могут быть ни долевым, ни солидарным, оно должно считаться общим и супруги на равных основаниях долины отвечать перед кредитором своим личным и общим имуществом. В итоге, автор, во-первых, поддерживает высказанное в литературе мнение (В.И.Данилин, К.И.Манаев и др.) о необходимости отражения в законе равенства обязанностей супругов; во-вторых, предлагает урегулировать порядок обращения взыскания на имущество супругов по обще-
- 12 -
семейным долгам, причем конструкция такой нормы должна отражать и презумпцию общности долга.
С учетом особенностей юридического нормирования отдельных составных частей общей совместной собственности супругов следует выделить из общего родового понятия предположения общности отдельные его видовые понятия: презумпции общности вкладов, подарков, облигаций государственных займов, лотерейных билетов и выигрышей по ним и т.д. Особое внимание уделяется вопросу о правовом положении вкладов супругов в сберкассы и иные кредитные учреждения. Вносятся рекомендации о необходимости закрепления в законе презумпции общности вкладов; о предоставлении супругам права оформления имущества, подлежащего регистрации в государственных органах, в том числе и вкладов, на имя обоих супругов с указанием порядка распоряжения таким имуществом.
Наличие в семейном праве презумпции согласия супругов по распоряжению общей совместной собственностью супругов общепризнанно (ч.1 ст.12 Основ), однако, как показывает судебная практика, фактически она не действует. При разрешении споров о признании недействительными сделок по распоряжению общим имуществом одним супругом без согласия другого супруга суды исходят из гражданско-правовой презумпции добросовестности контрагента (приобретателя) и руководствуются различными нормами: о признании сделок недействительными (ст.41-61 ГК РСФСР) и о виндикации имущества (ст.152 ГК). Предлагается нормативным путем урегулировать вопрос о последствиях совершения сделок по распоряжению общей совместной собственностью одним супругом без согласия другого супруга. В этом аспекте отстаивается мнение о необходимости выделения в семейном праве трех видов сделок : мелких бытовых, бытовых и выходящих за пределы бытовых (деление основано на ч.3,4 ст.133 КоБС), по каждой из которых должен быть различным порядок опровержения названной презумпции.
Еще одним предположением, действующим в сфере имущественных правоотношений супругов является презумпция соответствия равенства долей интересам супругов. При ее обосновании она отграничивается от принципа равенства, описывается механизм ее действия.
3. Важнейшее место в системе брачно-семейных предположений занимает презумпция отцовства , которая находит применение практически во всех случаях удостоверения происхождения детей по отцовской линии. При рождения ребенка от родителей, состоящих в зарегистрированном браке, закон (ч.2 ст.47 и ч.1 ст.49 КоБС) исходит из высокой степени вероятности отцовства лица, являющегося мужем
матери ребенка. Эта презумпция била сформулирована еще римскими юристами -pater est quem nupitae demonstrant (то есть отец, на кого указывает брак). Известна она и правовым системам многих социалистических и буржуазных государств. Назначение указанной презумпции состоят в закреплении способа установления факта происхождения ребенка.
В практике применения норм права, содержащих предположение отцовства, иногда возникает вопрос, вправе ли мать, состоящая в браке, не указывать мужа отцом рожденного ею ребенка. Действующее общесоюзное законодательство не содержит ответа на этот вопрос. С целью избежания постановления органами загса заведомо неправильных записей и обращения в суд по бесспорным делам в такого рода случаях фиктивной записи следует противопоставить процедуру опровержения презумпции отцовства, но не по одностороннему заявлению матери, а по совместному заявлении супругов и фактического отца ребенка. Желательно, чтобы этот вопрос получил разъяснение в постановлении пленума Верховного суда СССР.
При рассмотрении спорных вопросов опровержения презумпции, отцовства обосновывается мнение о необходимости предоставления фактическим родителям, не указанным в актовой записи в качестве таковых, права на оспаривание отцовства (материнства) путем дополнения ч.4 ст.17 Основ.
Большое значение имеет презумпция отцовства и в случаях рождения детей от родителей, не состоящих в браке. Так, добровольное признание отцовства (ч.2 ст.16 Основ) легализуется в силу того, что фактическое происхождение ребенка от заявителя презюмируется (Е.М.Ворожейкин, В.М.Кошкин, В.Л.Ойгензихт). Предположение, что фактический, а не мнимый отец реализует предоставленное ему законом право, обладает большой вероятностью, поскольку возникает в силу бесспорного, в надлежащем порядке удостоверенного родства.
В последнее время в практике органов загса все еще встречайся случаи признания отцовства лицом в отношении чужого ребенка. В литературе высказано мнение о возможности добровольного признания отцовства в отношении чужого ребенка (Я.Г.Веберс, В.Д.Рясенцев) и даже необходимости придания юридической силы такому признанию (А. А. Пушкин, Л.А.Кузьмичева), что означало бы по существу закрепление правовой фикции. По мнению диссертанта, дополнение презумптивной нормы фиктивным положением невозможно, поскольку эти две категории несовместимы. Кроме того, не следует придавать правовое значение тому, что а) не соответствует истине, б) имеет незначительное распространение, в) урегулировано законом (ст. 106 КоБС),
- 14 -
г) нарушает интересы действительного отца, желающего признать отцовство.
В этой связи представляет интерес вопрос, вправе ли лицо, сознательно записавшее себя отцом ребенка, но заведомо знавшее о происхождении его от другого лица, оспаривать свое отцовство. Практика судов в его решении неоднозначна. Несмотря на широко распространенное в литературе мнение о недопустимости оспаривания отцовства, установленного в добровольном порядке, автор обосновывает положение о том, что опровержение актовой записи об отцовстве и в указанной ситуации должно производиться на общих основаниях. С лиц же, заведомо знавших о происхождении ребенка от другого лица, но записавших ребенка на свое имя, а впоследствии оспоривших актовую запись, производить взыскание алиментов как с фактических воспитателей (ст.85 КоБС). Желательно предложенное решение отразить на уровне разъяснения пленума Верховного суда СССР.
Если названные предположения отцовства возникают в бесспорном порядке, применяются безоговорочно и без исключений во всех случаях, на которые они рассчитаны, то презумпция отцовства, связанная с установлением отцовства по иску, возникает только в судебном процессе и для ее реализации требуется судебное решение (ч. 3,4 ст.15 Основ). В этом случав использование презумпции отцовства имеет определенные границы: она возникает лишь при установлении судом одного из альтернативных обстоятельств, предусмотренных в ч.4 ст.16 Основ, и доказательств, подтверждающих происхождение ребенка от ответчика.
В равной степени предположение отцовства действует при установлении факта отцовства (ч.3,4 ст.16 Основ) и факта признания отцовства (ст.3 закона "Об утверждении Основ законодательства Союза ССР и союзных республик о браке и семье" от 27 июня 1968г.).
Различия в нормативном закреплении, основаниях и сфере применения, порядке проявления и опровержения позволили сделать вывод о наличии института данной презумпции, состоящего из целого ряда сходных по своей природе, но самостоятельных по существу презумптивных установлений.
4. Охрана прав и законных интересов несовершеннолетних детей осуществляется также с использованием презумпций, связанных с воспитанием детей , которые объединены в одну группу по их целевой направленности. К числу таковых относится, прежде всего, презумпция согласия родителей в вопросах воспитания детей (ст.. 18 Основ) (В.А.Ойгензихт). Действие этой презумпции должно быть распространено и на усыновителей, при условии, что ими являются супруги, поскольку процесс реализации права на воспитание, кто бы
ни был воспитателем, один и тот же.
К разряду предположений общего характера относится презумпция надлежащего воспитания детей родителями и заменяющими их лицами. Она базируется на бесспорно существующем субъективном праве детей на надлежащее воспитание и корреспондирующей ему обязанности всех граждан обеспечить такое воспитание, возведенных ранг конституционных (ч.2 ст.35, ст.66 Конституции СССР). Названная презумпция имеет ряд разновидностей в зависимости от того, кто выступает лицом, ответственным за воспитание детей. В равном мере она распространяется и на фактических воспитателей, о чем свидетельствует возможность ее опровержения. Анализ судебной практики показывает, что к этим лицам за ненадлежащее воспитание детей могут быть применены меры неимущественного характера, а именно: отобрание детей в судебном порядке. Представляется целесообразным, чтобы по этому вопросу было дано разъяснение пленума Верховного суда СССР.
Ю.С.Соколовская., Т.П.Евдокимова полагают, что императивный характер ч. 5 ст. 13 Основ презюмирует преимущественное право родителей на воспитание детей перед третьими лицами. Думается, что авторы необоснованно отождествляют два теоретических понятия: субъективное право и презумпцию. Преимущественное право родителей на воспитание детей закреплено в законе (ст.58 КоБС). В основе данной нормы, по мнению автора, лежит презумпция предпочтительности воспитания детей родителями. Ее смысл состоит в том случае спора между родителями и лицами, фактически воспитывают детей, при равных условиях предпочтение отдается родителям, если не будет доказано, что передача им детей не соответствует интересам последних.
К этой не группе презумптивных установлений следует отнести презумпцию действительности усыновления (ст.24 Основ), которая действует аналогично презумпции действительности брака, и предположение согласия ребенка на усыновление (ч.2 ст.103 КоБС).
- 16 -
Презумпция общности имущества супругов. - В сб.: Государство и право в системе социального управления. Межв. сб. науч. тр. Свердловск, СЮИ, 1981.
Об аннулировании актовой записи об отцовстве. - В сб.: Вопросы совершенствования социального и правового регулирования. Межв. сб. науч. тр. Свердловск, СЮИ, 1981.
Информация обновлена :09.12.2013
Сопутствующие материалы:| Персоны | Защита диссертаций
The article describes and analyzes the legislative politics of revolutionary regimes in Russia in 1917-1918. The author aims to demonstrate the political meaning of the form of early Soviet legislation and its legitimizing effect. The revolutionary legislators often used specific language in the new laws as a vehicle of legitimacy, i.e. to make the people comply. The two main types of legal language used by the Bolsheviks can be interpreted from the perspective of different types of legitimacy. The revolutionary strategy used propagandistic legislation, written in the language of lay people, which urged them to act according to the new law. It can be seen as a request for acts of the people to legitimize the soviets. On the contrary, the traditional strategy employed old bureaucratic means of writing and distributing legislation to the local soviets. The language used by this strategy was closed to the understanding of a lay audience and implied traditions of obeying the law written in familiar legal language, which in turn implied rational/legal legitimacy. The second strategy had already become dominant after the first months of the Bolshevik revolution. This observation demonstrates that from the very beginning of their rule, Soviet leaders approached legislative policy from a technocratic point of view, which determined the further development of Soviet legal theory and practice.
М.: Российский экономический университет имени Г.В. Плеханова, 2011.
Под редакцией: В. Быченков Калуга: КФ РПА Минюста России, 2010.
В сборнике представлены материалы, подготовленные к Третьей международной научно- практической конференции «Тенденции развития государства, права и политики в России и мире» (Калуга, 30 апреля 2010 года).
Для специалистов в области права, преподавателей, аспирантов, студентов высших учебных заведений юридического профиля, для всех, кто интересуется проблемами юридической науки.
Анализируется возможность использования в процессе изучения курса "Юридической техники" соответствующих примеров,содержащих временные характеристики, их наглядность и убедительность. Рассматривается возможность демонстрации оптимизации юридической техники с помощью правильно и четко используемых временных свойств.
Автор статьи считает, что российское общество впервые столкнулось с Конституцией, которая вызывала бы столько нареканий, сколько их вызывает действующая Конституция Российской Федерации. Самый ощутимый ущерб, нанесенный Конституцией системе законодательства, состоит в том, что она вопреки сложившейся отечественной конституционной традиции перестала быть для этой системы формообразующим и системообразующим документом. Конституция не является Основным Законом государства, а, следовательно, и вершиной системы законодательства. Речь идет о системообразующей и формообразующей функциях Конституции, потому что законодательство (в широком ли, узком ли смысле) - это система иерархическая. Каждый вид нормативных актов, входящих в нее, должен занимать свою собственную ступеньку, положение которой в ряду других определяется его юридической силой.
Статья представляет анализ правового статуса Контрольно-счётной палаты Санкт-Петербурга в свете принятия Федерального закона «Об общих принципах организации и деятельности контрольно-счётных органов субъектов Российской Федерации и муниципальных образований». Особое внимание уделено правовым основам осуществления аудита эффективности государственных средств, а также вопросам взаимодействия Контрольно-счётной палаты Санкт-Петербурга с контрольными органами внутригородских муниципальных образований.
Данная статья посвящена легитимации и особенностям применения судами и органами исполнительной власти стандартов ex post и ex ante в сфере регулирования конкуренции. В ней постулаты ex post и ex ante рассматриваются в качестве правовых принципов, связанных с применением экономического (в том числе антимонопольного) законодательства. Различие между принципами ex post и ex ante проводится на основе двух важнейших критериев, касающихся субъектов их применения и стандартов оценки принимаемых решений. Одна из важнейших целей статьи - опровергнуть распространённое среди юристов и экономистов мнение о том, что законодатель в сфере регулирования экономической деятельности применяет принцип ex ante и не связан принципом ex post, а ситуация с правоприменителем выглядит прямо противоположным образом.
Под редакцией: А. М. Аблажей , Н. В. Головко Новосибирск: Новосибирский государственный университет, 2012.
В сборнике публикуются доклады участников X Региональной научной конференции молодых ученых Сибири в области гуманитарных и социальных наук «Актуальные проблемы гуманитарных и социальных исследований». Книга рассчитана на специалистов в области социальных исследований, философии и теоретических проблем права, а также всех интересующихся проблемами и перспективами социальных и гуманитарных исследований. Труды изданы при финансовой поддержке Совета научной молодежи ННЦ СО РАН.
Статья посвящена анализу права на проведение контрдемонстраций, являющегося одним из проявлений свободы собраний. Подчеркивая ценность данного права как элемента демократического общества, автор признает наличие риска насильственных столкновений между участниками публичных мероприятий, придерживающихся противоположных идей. Данное обстоятельство диктует необходимость установления соразмерных ограничений права на контрдемонстрации, отдельные виды которых анализируются в настоящей работе.
This article analyzes the usage of legislation as a legal source in the Russian Empire through the phenomenon of the publication of law. The author argues that the absence of separation of executive, legislative and court powers had definite negative effects for lawmaking and enforcement. The legislative politics of Russian emperors could be analyzed using Jürgen Habermas‘ concept of ―representative publicness‖ (representative öffentlichkeit): to a large extent, the tsars considered law as both an assertion of authority and a means of governing. Their actions towards strengthening legality in the state (i.e. the compulsory publication of legislation) were in essence symbolic or theatrical. In fact, since the separation of laws from executive acts did not exist in imperial Russia, the legislation was published (or stayed unpublished) exclusively for state administrators. The conflict in conceptions of legality between state and civil actors in the second half of the nineteenth century was not of a merely political nature. The article demonstrates that there was a public demand for publication of legislation; insufficient accessibility of legal information negatively influenced social and economic development in imperial Russia.
Белый А. В. ЭКО. 2010. № 6. С. 97-114.
В статье рассматривается развитие норм международной управляемости в мировой энергетике, применяется институциональный подход к развитию международного правового режима Энергетической хартии. Определение управляемости связано с развитием международных норм разрешения споров, которые достаточно широко представлены в данном документе. В общем контексте вопроса управляемости рассматриваются интересы России - защита инвестиций в ЕС и поощрение экологических инвестиций.
В работе рассматриваются культурные аспекты и правоприменительная практика в области прав человека в Кавказском регионе. Обсуждаются различные интерпретации концепции прав человека в регионе, связь проблематики прав человека с социокультурными особенностями региона. Особое внимание уделяется развитию института Уполномоченного по правам человека (омбудсмена) и других институтов государственной правозащиты в республиках Северного Кавказа и в странах Закавказья. Показана специфика отношений «человек - власть» в регионе. Социокультурные аспекты в области прав человека на Кавказе освещаются в контексте проблемы борьбы с терроризмом, а правоприменительная практика - в условиях сочетания четырех правовых систем: адата (обычаев), шариата, светского права и международного права.
